Том 3. Орлеанская дева. Эпические произведения - Страница 72

Так повелела судьба». Ахиллес возразил ей угрюмо:
«Пусть я погибну теперь! Что в жизни, если Патрокла
Мне защитить не дано? Далеко от любимой отчизны
Пал он, а я не пришел отразить ненавистную гибель.
Что я? Родительских мирных полей суждено не видать мне;
Жизни Патрокла спасти я не мог; не мог быть защитой
Стольким друзьям благородным, от сильного Гектора падшим.
Здесь я сижу, позади кораблей, бесполезное бремя
Свету, я, Ахиллес, из всех меднолатных ахеян
В битве храбрейший, хотя на совете другим уступаю.
О! да погибнут вражда и гнев, отемняющий часто
Разум мудрейшим! сначала он сладостней меда, но скоро
Пламень снедающий в сердце, вкусившем его, зажигает.
Так и меня раздражил Агамемнон, царей повелитель.
Но пусть будет прошедшим прошедшее; сколь ни прискорбно
Сердцу оно — раздраженное сердце должно покориться.
Я иду — не избегнешь меня ты, Патроклов убийца,
Гектор. Свой жребий принять я готов, когда ни назначат
Вечный Зевес и бессмертные боги Олимпа; и мне ли
Ныне роптать на судьбу, когда и Алкид благородный,
Сын Громовержца любимый, был некогда ею постигнут?
Если подобный удел и меня ожидает, пусть лягу
В землю, дыханье утратив; но славу великую прежде
Здесь соберу, быстротечныя жизни в замену; здесь многих
Дев полногрудых дарданских принужу крушиться и слезы
С юных ланит отирать, закрывши руками
Лица и вздохи спирая в груди, раздираемой горем.
Скоро узнают, что я отдохнул. А ты не надейся,
Матерь, меня удержать: никогда я не буду покорен».
«Истину ты говоришь, — отвечала Фетида, — похвально
Быть для друзей от беды и от смерти защитой. Но Троя
Ныне владеет твоими блестящими латами; хищный
Гектор, украшенный ими, ликует — хотя и недолго
В них величаться ему: предназначенный час недалеко;
Но безоружный, мой сын, не бросайся в тревогу Арея;
Здесь помедли, доколе меня опять не увидишь.
Завтра сюда на рассвете, лишь только подымется солнце,
С пышной бронею, искованной богом Ифестом, приду я».
Так говорила богиня и с сыном могучим простилась.
К юным сестрам, среброногим богиням, потом обратяся,
«Милые сестры, — сказала, — теперь погрузитеся в море,
В дом возвратитесь Нерея и старцу седому пучины
Всё возвестите. А я на вершину Олимпа к Ифесту
Прямо отсель полечу умолять, чтоб оружие дал нам».
Кончила; в лоно зыбей погрузились младые богини.
Быстро к вершине Олимпа от них полетела Фетида.
Тою порою ахейцы от грозного Гектора с громким
Воплем бежали к своим кораблям, на брега Эллиспонта,
Силясь напрасно исторгнуть из боя Патроклово тело;
Гектор, как бурное пламя, гнался за ним; уж трикраты
За ногу мертвого сзади хватал он, готовый добычу
Вырвать из рук у ахеян, и кликал троян, и трикраты
Силою всею Аяксы его отражали от трупа.
Яростный, пламенный, все низвергал он; то, бегая быстро,
Бился в толпе; то, стоя недвижим, сзывал громогласно
В битву своих и рвался неотступно на хладное тело.
Так над растерзанной ланью, голодный, очами сверкая,
Лев космолапый сидит, не тревожася пастырей криком.
Тщетно Аяксы отважные борются с ним; овладел бы
Он неизбежно Патроклом с великою славой, когда бы
Ира с небес не послала Ириду к Пелееву сыну:
«Сын Пелеев, беги, беги на помощь к Патроклу;
Битва уже подошла к кораблям. Посмотри: убивают
Страшно друг друга, одни — отбиваясь, другие — стремяся
Тело схватить; одолеют трояне; блистательный Гектор
Скоро похитит Патрокла, и в Трою умчит, и на башне
Выставит голову, снятую с плеч в посрамленье ахеян.
Полно медлить: иль псам напитаться Патрокловым телом.
Встань, безоружный, взбеги на раскат; покажися троянам;
Образ твой ужас нагонит на них; ободрятся ахейцы».
Так Ахиллесу богиня Ирида сказала и скрылась.
Гласом ее возбужденный, вскочил Ахиллес. И Афина
Мощные плечи ему облачила эгидой ужасной,
Огненной тучей главу обвила, и с нее заблистали
Грозно лучи, озаряя окрестность. Как дым, извиваясь,
Всходит далеко на острове, ратью врагов обложенном
(Бодро весь день осажденные бьются, но сядет лишь солнце,
Всюду костры зажигают, и с яркими искрами пламя
Всходит великим столбом и, окрест отраженное морем,
Светит, чтоб видели путь корабли, приносящие помощь),
Так с головы Ахиллеса блистанье в эфир подымалось.
Он взбежал на раскат и, став на виду у ахеян,
Крикнул… пронзительный крик повторила Паллада Афина
Отзывом громким: троян обуял неописанный ужас.
Так оглушительный гром боевыя трубы, возвещая
Приступ, незапно мутит осажденных. Едва Ахиллесов
Голос послышался, дрогнуло каждого сердце; все кони,
Гибель почуя, подняли гривы и с топотом громким
Вспять понесли колесницы; правители их в исступленье,
С бледным лицем, обратяся назад, неподвижным смотрели
Оком на грозный лица Ахиллесова блеск. Троекратно
Крикнул он с валу на них — троекратно, разбитые страхом,
Войска троян и союзных назад в беспорядке бросались.
Тут от своих колесниц и от собственных копий двенадцать
Храбрых дарданян погибло. Ахейцы, похитив Патрокла,
В ставке простерли его на одре, и друзья окружили
Тело. Пришел Ахиллес. Залился он слезами, увидя
Друга, пред ним на одре неподвижно лежащего, острой
Медью пронзенного: сам он недавно его на сраженье,
Броней своею облекши, послал: но назад не пришел он.